В августе 2006 года, менее, чем за год до своего ухода из жизни, в Латвию с официальным визитом посетил первый президент Российской Федерации Борис Николаевич Ельцин. Официальным поводом стало вручение ему ордена Трёх звёзд первой степени - за признание независимости Латвийской Республики. Об этом визите есть много документальных шуток.

Да, но вот - финальная история.

Итак, в предпоследний вечер визита после поездки в город-герой Цесис устроили Ельцину приём в Доме Черноголовых от имени Президента Латвии. Выйдя из членовоза у Дома Черноголовых, Борис Николаевич оглядел здание и спросил у помощника: «А это что, его хатка?»

В смысле - личное владение президента Латвии?

Борису Николаевичу быстро всё разъяснили.

С кислым выражением лица монументальный Ельцин вошёл в здание. Смотрит на всех свысока, молчит. И вдруг увидел в углу скромно стоящего человека...

Ельцин распахнул объятия и ринулся вперёд: «Ра-а-а-аймонд! Паулс!! Родной!!!»

Маэстро потом ко всем подходил и говорил: «Представляешь, Ельцин меня узнал! Между прочим, единственным из всех вас!»

Ладно, раз уж такая пьянка. В этом весь Ельцин. Другой масштаб, другая высота полета души, российский размах! А если совсем коротко, это просто шаманство какое-то! Ведь Ельцин вольно или невольно, но одним фактом своего присутствия создает такую режиссуру, что Станиславский отдыхает.

Итак, как это было? В первый день визита ровно в полдень Ельцин прибыл в президентский замок получать орден Трех Звезд первой степени (собственно, это и есть причина визита). Журналисты стоят в зале приемов, ждут, шпарят анекдоты. Заходит охранник: «ОН идет, тишина, пожалуйста!».

И разверзлись двери, и зашел великий Ельцин – мрачный, большой, хромающий.  Встал на полпути. И посмотрел наверх. Наверное, сравнил, извините, масштабы дворца, сами понимаете с чем. Для недогадливых - с Кремлём.

Ладно, двинулся дальше. И произошла великая театральная сцена на три минуты, во время которой не было произнесено ни одного слова, в гробовой тишине только фотовспышки мелькали.

Борис Николаевич шел по залу, рядом с ним – президент Вайра Вике- Фрейберга и семенила Наина Иосифовна Ельцина. Госпожа Вике-Фрейберга молча указала Ельцину: присаживайтесь. Высокий гость грузно присел у столика, на котором лежала книга для автографов почетных гостей. Минуты две в абсолютной тишине трещали фотоаппараты, Ельцин долго что-то писал.

Президент Латвии напряженно вглядывалась в книгу.  Лидеры Атмоды офигевали во главе с Горбуновым Анатолием Валерьяновичем. Костенецкая застыла, как памятник, но небольшой.

Да, и и тут Ельцин встал. И без слов отправился в соседний зал переговоров на чашку кофе.

Спецкор Первого канала Наталья Васильева после этого тут же рассказала краткий анекдот: «По-английски он знал только два слова: «мерси» и «ауфидерзейн».

Но тем временем мы подошли к святой книге: «Что ОН там так долго писал?». И офонарели: там было написано печатными буквами всего-навсего: «БЛАГОДАРЮ ВАС!». Подпись, дата.

Минут пятнадцать, пока Ельцин пил кофе, журналисты потели в предбаннике.

Затем нас опять загнали в тронный зал. И вновь разверзлись двери. И зазвучали фанфары. И вновь хмурый Ельцин.

Президент Латвии минут десять произносила содержательную речь про то, что мы благодарны вам, Борис-с Николаевич-с, за то, что вы поддержали независимость Латвии, за то, что вывели войска из Балтии, и поэтому мы хотим объявить вас гранд-командором ордена всех Трёх Звезд.

Но Ельцин почему-то по-прежнему был мрачен как туча.

Начали вручать орден. В тишине было слышно, как Ельцину кто-то из протокола говорит: «Это орден. Это цепь. Это документ об ордене».

Слово предоставляется Ельцину. Он подходит к микрофону. Гробовая тишина. Борис Николаевич хмур.

ЗНАМЕНИТАЯ МИНУТА МОЛЧАНИЯ!

Вайра заволновалась и посмотрела снизу на Бориса. Ну сами понимаете, человек в возрасте...

И тут произошло чудо великое! Вдруг светлая улыбка озарила лик первого Президента Руси и...

Вот будто действительно великий немой заговорил! Он развел руки и молвил громко, на весь зал: «Ну что, похлопаем?».

Дело в том, что я стоял сзади за стулом, на котором латвийские журналисты НТВ стояли с камерами на стуле. И тут они рухнули на меня, от смеха чуть ли не на пол.

И тут раздались бурные продолжительные аплодисменты. А далее был просто полет шмеля какой-то, импровизации и прочие вариации в стиле рококо!

Ельцин: «Я вам скажу, что Горбачев совершил большую... (пауза, большие глаза такие, аки у Вия)... глупость он совершил (пауза). Я ему звонил из машины в январе 1991-го и сказал: «Михаил, большую ошибку ты совершаешь, что ввел

войска в Прибалтику» (пауза, Ельцин делает ловкое движение рукой).

«Но через полтора часа я уже был в Таллинне! (пауза)".

ГОРДО СМОТРИТ вперёд: " Ибо  Горбачев не ожидал этого от меня, конечно (пауза и еще одно движение рукой в другую сторону). И он отвел войска!».

Далее Ельцин вдруг оглянулся на помощника: «Что вы говорите, что? А, перевод?"

Борис Николаевич обиделся: "Ну, переводите».

Пока переводили на латышский, Борис Николаевич чуточку погрустил, но затем его лик вновь озарила улыбка: «И я вам честно скажу, что я рад, что Латвия избавилась от тотаризма».

Наташа Васильева спросила: «Что такое тотаризм?». Я  сказал тихо: «Видимо, он имел ввиду слово «тоталитаризм»?.

И тут госпоже Васильевой позвонили вдруг из Индии, и она ответила тихо в трубку: «Перезвоните мне через полчаса, я с Ельциным встречаюсь...».

И раздались аплодисменты!

Далее Ельцину пошли вручать цветы. Он увидел Горбунова и радостно распахнул объятия: «Анатолий!». После чего торжественно убыл прямо в двери.

После чего уважаемый гость покушал с президентом Латвии, а  на следующий день Ельцин убыл на родину латвийского премьера Айгара Калвитиса – в город-герой Цесис, где активно братался там со счастливым латышским народом.

После чего уединился с латвийскими коллегами (Горбунов, Петерс и другие) на базе отдыха у Гауи, где, по некоторым сведениям, гость порыбачил и выпил бокал пенистого латвийского пива. Вот, в общем-то и все.

Под занавес автор этих абсолютно честных строк хочет сказать одно: от всей души большое спасибо Борису Николаевичу Ельцину, который, будучи лидером огромной державы, разрешил абсолютную свободу слова, даже когда журналисты о нем писали всякую хуйню, иногда такое, что хоть святых выноси.

Быть может, именно потому и появились на свет эти строки? БЛАГОДАРЮ ВАС, БОРИС НИКОЛАЕВИЧ ЕЛЬЦИН!
Со светлой памятью и уважением,
Андрей Шаврей.